Архив автора: Vlad

Там, в дали

Хотите знать вы то, что было
Напрасно роетесь в пыли:
Та жизнь давно уже остыла,
Остаток – ветры унесли.
Непостоянны те высоты,
Куда приходит человек,
Ведь он, неся свои заботы,
Остановить не может бег.
Лежит в песке вчерашний идол –
Теперь заброшен и забыт.
Всё то, что в жизни он увидел,
Под позолотою хранит.
Но разрубить и не пытайтесь –
Вы не откроете секрет.
Понять вы просто постарайтесь:
Того, что было, больше нет.
Сгорают звёзды понемногу,
Не все пути приводят в Рим,
И если вспомните вы Бога,
То даже он был не один.
А Человек, доверясь водам,
Вдаль уходил на корабле,
И странствовал он год за годом
По морю или по земле.
Но за чертою горизонта
Он был всегда самим собой.
Воюя часто на два фронта,
Мечтал завоевать покой.
А вместо этого всё дальше
Он продолжал опасный путь,
Порой не замечая фальши,
Он принимал её за суть.
И смерть была подругой верной –
Он вынес это из боёв,
А истина была бессмертной,
За что не принял он её.
Сменял богов он, как одежду,
И, возрождаясь каждый раз,
Он обновлял свои надежды,
Не выставляя напоказ.
Но было, было что-то вечным,
Что пережило гнев небес,
Что оказалось бесконечным
И придавало жизни вес,
Что было слабым – но и сильным,
Чья хрупкость побеждала сталь,
Что становилось непосильным,
Рождая робкую печаль,
Что угасало в поколеньях
И разгоралось вновь и вновь,
Сжигая новые поленья –
Костёр, что звали мы «любовь».

Их случай свёл – лишь на мгновенье,
Но даже краткий этот миг
Успел в них пробудить стремленье,
Достойное великих книг.
Они смогли бы разобраться,
Что это там зажглось внутри.
Но жизнь велела им расстаться
В неясном сумраке зари.
Они и не сопротивлялись,
Лишь позже силились понять,
Что это там в душе осталось,
Не зная даже, где искать.
Что это? Кара иль награда?
Пустое слово или свет?
Тишь или грохот водопада?
Напрасно ищете ответ.
Не тень простого разговора
Была причиною борьбы.
Как два горящих метеора,
Скрестились в жизни две судьбы.

Город

Позабытый всеми город
Погружается во тьму.
Долго ль жил он, стар иль молод —
Всё известно лишь ему.

Здесь давно умолкли песни,
Отсмеялись голоса.
И в пролёт бетонных лестниц
Пала горькая слеза.

Кто пришёл оплакать мёртвых
И молиться о живых?
Ты спроси у листьев жёлтых,
У печальных мостовых,

Кто здесь жил, к чему стремился,
Что нашёл и что искал.
Кто в воде здесь растворился,
Ну а кто звездой упал.

Где судьба, а где тревога,
Где рассвет, а где закат.
И прямая здесь дорога,
Только нет пути назад.

Кто ушёл, а кто остался,
Чтоб увидеть яркий свет.
Как же город, оказался
Ты пустым на много лет?

Позабытый всеми город,
Ты стоишь — суров и нем,
Забывая жажду, голод,
Отрекаясь от проблем.

Здесь давно умолкли песни —
Время бросило тебя,
Но в просвет бетонных лестниц
Пала капелька дождя.

Праздник у осьминога

В семье большого осьминога
Родились братья-близнецы.
Отец, увидев их с порога,
Вскричал: “Вот это молодцы!”

И закатили пир горою
Почти на целый океан,
И осьминог своей трубою
Сзывал гостей далёких стран.

Все собрались, все ели, пили,
Похваливали малышей,
Сперва всё тосты говорили
И пили, пили, кто быстрей.

Сначала пили за здоровье,
И хорошо вино пошло,
Ну а потом всё то застолье
В большую пьянку проросло.

Поднялся окунь — славный малый
С далёких северных широт, —
Немного вид имел усталый,
Но улыбался во весь рот.

“Друзья!” — сказал привычно фразу,
Хвостом прищёлкнул по воде,
На этом стоп: видать всё сразу
Перемешалось в голове.

Забыл он всё: зачем поднялся,
К чему в руках его бокал, —
И так отборно заругался,
Что стол от страха задрожал.

Кричал отцу он, осьминогу:
“Таких зелёных образин
Я не видал за всю дорогу
Вплоть до оврагов и низин.

Дорога ж не была короткой,
О, Боже мой! Зачем я шёл!”
И так он бил прямой наводкой,
Пока не опрокинул стол.

Цвет малышей был всё же черным,
Но стал папаша зеленеть:
Он-то был тихим и спокойным,
Но только если не задеть.

Аудитория притихла:
От окуня никто не ждал
Такого хамства, он же хрипло
Свою тираду продолжал.

Кричал, что вот, мол, слава Богу,
Что Он нам щупальцев не дал,
Какие дал Он осьминогу –
Тьху, гадость! Чёрт бы их побрал!

Что осьминог – абстрактной формы
(Чего тот точно не стерпел),
Что напивается без нормы,
Что устраняется от дел.

“Даёшь общественный субботник! –
Он, наконец, провозгласил, —
Трёхчасовой рабочий полдник!..”
Ну и поехал – покатил.

Потом забыл про осьминога,
Переключился на ежа:
“Сейчас скажу вам очень много,
На сердце руку положа!”

И заявил открытым текстом,
Что ёж – заядлый хулиган,
Известный беспощадным зверством
На весь, пожалуй, океан.

Что он вообще напоминает
Колючей проволки моток,
И кто моток тот размотает,
Тот преподаст ежу урок.

И дальше окунь не стеснялся,
В таком же духе продолжал.
А в зале тихо поднимался
Шумок, похожий на скандал.

Вот рыба-молот не сдержалась
И стулья начала громить,
А рыба меч ей попыталась
Свои услуги предложить.

И кашалот – ну, тоже, видно,
Вина немного перепил,
Потом за это было стыдно:
Он двух кальмаров проглотил.

Электроскат расправил плечи –
Лицо совсем он потерял:
Своих соседей целый вечер
Под напряжением держал.

Большое, в общем, оживленье
В гостей речь окуня внесла:
Обильно распалила пренья
И в мордобой переросла.

А началось всё безобидно:
Краб молча за столом сидел, —
Ему отлично было видно,
Кто в зале за кого болел.

Потом он встал, подумал стоя,
Ещё подумал и решил:
Ну что за спор без мордобоя,
Не спор – пустая трата сил.

И преспокойно с кулаками
Он на соседа налетел.
Они ударились боками
(По свойству притяженья тел).

Тут в зале началось такое,
Чего и впрямь не рассказать.
Но вдруг сигналами к отбою
Наш окунь послужил опять.

Затих он, не закончив фразу,
Завис беспомощно в воде:
Ещё раз, видимо, всё сразу
Перемешалось в голове.

Обрушились на всё застолье
Его слова, как водопад:
“Давайте ж выпьем за здоровье
Таких прелестненьких ребят!”

Все где стояли, там и сели.
Зал в изумлении застыл.
А осьминог ругнул все мели,
Три раза плюнул и уплыл.

Вторжение

Я сидел на скамейке в парке и устало смотрел, как приземляется космический корабль. Не нужно было много ума, чтобы догадаться, что это, в принципе, означало. Всё ясно без лишних слов: инопланетяне решили захватить Землю. Ну так им и надо. Мне-то, собственно, какое до этого дело.

Корабль самым наглым образом выжег площадку в лесу – недалеко от того места, где я сидел – и приземлился. Открылся люк, и на свет появился робот человекоподобного типа, оснащённый кучей различных приспособлений, призванных, по-видимому, облегчать и без того трудную его жизнь.

Просканировав местность, он уставился на меня.

– Добрый…

Он запнулся и поднял голову, очевидно, чтобы измерить угол наклона солнца над горизонтом. Но это ему не удалось, поскольку погода была пасмурной, и он беспомощно застыл.

– День, – подсказал я ему и добавил, – часы с собой носить надо.

– Только прилетел. Ещё не успел настроиться на местное время. Ну ничего, я возьму твои.

Я взглянул на свои наручные электронные часы.

– Я не собираюсь их отдавать, – уведомил я его.

– А я и спрашивать не буду. Вот сейчас уничтожу тебя и заберу часы.

Интересная логика, но в целом он начал уже меня утомлять.

А робот продолжал:

– Целью моего дружественного визита является завоевание Земли и полное уничтожение её населения.

Ну, что я говорил. Ни капли оригинальности. Все инопланетяне (которых, правда, до настоящего момента никто не видел) только и мечтают о том, как бы уничтожить Землю. Я им даже немного сочувствую – ведь не со зла это они. Просто они достигли таких высот цивилизации, когда других проблем больше нет.

Человек в своём извечном стремлении покорить космос дошёл до Луны, постоял, подумал и повернул назад. А инопланетяне в этом почувствовали слабинку. Вот и нагрянули сразу.

Робот тем временем ещё что-то пробормотал и объявил, что я полежу немедленному расстрелу. Но он мне уже порядком надоел, так что даже не смог этим заявлением привлечь к себе внимание. Я с гораздо большим интересом наблюдал, как белка прыгает с ветки на ветку, пытаясь угадать, где она повернёт.

После прочтения моего приговора робот поднял свою руку и направил её на меня. В то же мгновение из-под устройства на предплечье вырвалась маленькая ракета и с огромной скоростью устремилась в противоположную сторону. Последовала яркая вспышка, и совершенно безобидная сосна рухнула на дорогу.

– Ты хоть бы стрелять научился, – заметил я, зевая.

– Извините, технические неполадки, – забормотал робот. – Одну секундочку – и всё будет исправлено.

Но я уже окончательно потерял интерес к нему, поэтому просто встал со скамейки и спокойно направился прочь.

Раздался ещё один хлопок. Яркая вспышка. Я обернулся взглянуть, где я забыл пачку сигарет, однако от скамейки остались лишь дымящиеся обломки, а столб линии электропередач, стоявший за ней, постигла та же участь, что и сосну перед этим.

– Ну теперь жди. Электрики приедут – они тебе точно все гайки скрутят, – предупредил я. – И молись, чтоб этим всё обошлось.

– А что? – испугался робот.

– Не любят они этого, – задумчиво произнёс я.

– Что же делать? Что же делать?! – забегал робот, хватаясь руками за голову.

– Ничего не делать. Я пошутил.

– Как?

– Эта линия электропередач не работает уже четыре года.

– Почему? – снова задал робот глупый вопрос.

– Экономия электроэнергии. Экономика должна быть экономной! – провозгласил я.

– А что же случилось с теми, кто получал от этой линии электричество? – поинтересовался робот. Своими детскими вопросами он начинал мне действовать на нервы.

– Разве это непонятно? Ничего не случилось, просто они его больше не получают.

– Бедные люди! Бедные люди! – снова стал хвататься за голову робот.

– Слушай, – разозлился я, – ты прилетел, чтобы соболезнования выразить, или чтобы Землю завоёвывать?!

– Землю завоёвывать, – угрюмо ответил он.

– Ну так и занимайся своим делом! – резко ответил я и продолжил свой путь.

– Но я не могу так, – заныл робот. – Мне не оказывают никакого сопротивления. Это нечестно.

Я сжалился над ним:

– Ладно, пойдём со мной, я попытаюсь найти тебе сопротивление.

– Правда? – обрадовался он. – Слушай, ты – настоящий друг. Как только будет оказано сопротивление, тебя я расстреляю в первую очередь. Обещаю!

Мы вышли из парка и направились по улице к ближайшему телефону.

– Телефон-автомат, – прочитал робот. Осмотрев своё вооружение, он добавил, – интересное усовершенствование.

– Иди ты… – сказал я. Потом, подумав, продолжил, – прямо по этой улице. Через несколько шагов справа увидишь магазин. Зайди, купи минеральной воды.

– А ты? – спросил робот.

– А я позвоню и подойду. Если через час меня не будет – можешь взорвать бутылку из-под минеральной воды.

– Указания приняты, – объявил завоеватель и зашагал прочь.

Я набрал номер милиции.

– Алло, – пояснил я, когда там подняли трубку. – Здесь прилетел инопланетянин с целью захватить Землю, просит оказать сопротивление.

В ответ полился поток слов и устойчивых выражений, из которого я понял, что мне рекомендуют обратиться к психиатру.

Ясно, отсюда помощи не дождёшься. Я побрёл к магазину.

Робот, увидев меня, радостно подбросил бутылку и сразу двумя ракетами мастерски разложил её на атомы.

– Ты чего хулиганишь? – строго спросил я.

– Ты же сказал, что если через час не придёшь, мне нужно взорвать бутылку с минеральной водой.

– Во-первых, не нужно, а можно, во-вторых, не с минеральной водой, а из-под минеральной воды. А в-третьих, ещё только пять минут прошло. Где тебя, олуха такого, программировали?

– Я решил, что если ты пришёл через пять минут, то через час ты прийти уже не можешь, – начал оправдываться он.

– «Через час» значит «в течение промежутка времени от 0 до 90 минут с указанного момента, включая верхний и нижний пределы». Это понятно?

– Но 90 минут – это час и ещё тридцать минут, – не понял робот.

– Это условное обозначение, – отмахнулся я. – Но где же найти сопротивление?

Тем временем из магазина с довольным видом вышел мужик с бутылкой «Пшеничной водки» в руках. К нему присоединились ещё двое, у которых прояснился взгляд и расцвели улыбки, когда они увидели, что он несёт. Все трое дружно отправились в ту сторону, откуда мы только что пришли. И внезапно меня озарило.

– Слушай, – сказал я роботу, – видишь тех троих?

– Вижу, – хмуро отозвался он.

– У одного из них в руках бутылка. Подойди к ним, вырви у него её и хлопни об асфальт. Будет тебе сопротивление!

– Правда? – обрадовался робот и поспешил выполнять мои рекомендации.

***

Я собрал всё, что осталось от робота и погрузил на корабль.

– Куда тебя хоть везти, – спросил я, разглядывая пульт.

– Там есть красная кнопка, – ответила голова, – на неё не нажимай.

Я с трудом удержал руку, метнувшуюся уже было к красной кнопке.

– Олух, говори, на какие нажимать!

– Слева на пульте – зелёная и жёлтая, а справа – синяя и коричневая. Нажми в той последовательности, что я сказал.

Выполнив это, я едва успел заметить удаляющееся Солнце на экранах внешнего обзора.

– Ну, как тебе сопротивление? – поинтересовался я, закуривая.

– Я не успел ничего сделать, – пожаловался робот. – Нельзя же так сразу.

– Ну, я тут ни при чём, – я пожал плечами. – Никто не виноват, что скорость обработки данных у тебя хромает.

– Сто миллиардов операций в одну наносекунду.

– Видать, маловато.

Тут маленькая звёздочка, которая казалась до этого пылинкой в космосе, неожиданно выросла и заняла весь экран.

– Теперь нажми на белую кнопку два раза, – скомандовала голова.

– А одного ей недостаточно?

– В первый раз она заест.

На экранах появилось изображение огромного космодрома со множеством кораблей, и я понял, что мы прилетели.

Включились системы торможения, и на несколько секунд наш корабль завис прямо над другим таким же кораблём, мирно стоявшем на космодроме, – видимо, размышляя, приземляться ли прямо на него. Наконец, бортовой компьютер решил, что не стоит, и мы хлопнулись в десяти метрах правее.

***

Всё-таки милые люди эти инопланетяне. Мы с ними отлично побеседовали и произвели друг на друга очень приятное впечатление. Напоследок я поинтересовался:

– Я одно не пойму. Зачем вам понадобилось захватывать нашу планету?

Инопланетяне переглянулись.

– Мы и не собирались этого делать. Мы послали робота исследовать Солнечную систему, и больше никаких указаний ему не было дано.

– Ну тогда я вообще ничего не понимаю. Этот гражданин явился на Землю, стал разбрасываться ракетами и кричать, что он захватчик.

Профессор с длинной седой бородой оглянулся на голову робота:

– Опять самодеятельность?! Проклятый параноик! И угораздило же меня с тобой связаться! Пущу на переплавку, – пригрозил напоследок он.

– Так значит у вас и в мыслях не было вторгаться на нашу планету?

– Нет, конечно.

Вот так всегда! Только приготовишься понаблюдать настоящее нападение, как перед тобой извиняются и заявляют, что это была ошибка. Неинтересной стала жизнь!

Приснилось мне…

Приснилось мне, что яхта я —
Блуждаю в море бесконечном,
И на вопрос свой — только зря —
Ищу ответ в пути во Млечном.

И вот, среди высоких волн
Когда скитаться я устану,
Где я найду спокойный дом,
К какому берегу пристану?