Жизнь стремится к экспансии. Именно жизнь – любая, в любых своих проявлениях. Так что не стоит приписывать это свойство исключительно человеческому роду…

Однажды утром некий генерал Пентагона, случайно взглянув на политическую карту мира, обнаружил огромное белое пятно, ранее как-то не попадавшееся на глаза. Он мгновенно засуетился:

– Как же так?! И эта территория – ничья?!

Всё утро генерал просидел на телефоне, и в результате к полудню (по восточно-американскому времени) весь мир услышал следующее заявление: «Антарктида объявляется территорией США».

Россия, изрядно потрепанная всевозможными кризисами, но от этого отнюдь не утратившая своих политических притязаний, возмутилась. Российские дипломаты тактично спросили у своих американских коллег:

– Вы там что, с ума сошли все поголовно?

Соглашения достигнуто не было, и к вечеру (по тому же времени) свои права на Антарктиду предъявила и Россия. Остальные страны пока благоразумно молчали.

Теперь забегали американские дипломаты:

– Так нельзя! Мы первые!

На что русские невозмутимо отвечали:

– А мы вторые.

В итоге ближе к полуночи было решено, что США и Россия находятся в состоянии войны друг с другом. Здесь радостно вмешался Китай, заявив, что у них там вышло перепроизводство атомных бомб, так что они с удовольствием помогут враждующим сторонам, сбросив одинаковое количество на одних и на других. США и Россия сердечно поблагодарили, но отказались.

К следующему утру противники согласились с тем, что поскольку зоной интересов является Антарктида, то именно там и должны вестись все военные действия. Уступая требованиям ООН, стороны договорились не использовать оружие массового поражения, а также оставить в покое учёных, работающих на континенте, независимо от национальности последних.

Подписав на переговорах все необходимые бумаги, американцы отрядили в Антарктиду бомбардировщик: нужно было начинать войну. На бомбардировщике кроме собственно пилота присутствовали представители различных стран, которые должны были присматривать за соблюдением указанных договорённостей; а также несколько членов всемирной организации GreenPeace, призванных следить, чтобы растениям и животным Антарктиды не был нанесен вред. Также там были участники Международной Экологической Ассамблеи, Всемирного Общества Здравоохранения, Общества слепых, репортёры и многие другие. Чтобы все поместились, пришлось выгрузить бомбы.

Сделав над Южным Полюсом почётный круг, бомбардировщик вернулся домой.

Русские, в свою очередь, ввели на всей территории материка комендантский час, и теперь специальные патрули останавливали любого пингвина, появившегося на улице в неположенное время, и требовали документы. Пингвины ругались и документы не давали. Русские тоже ругались, но ничего поделать не могли: пингвинов охраняло Международное Общество Защиты Животных.

Духом войны заразилась и Япония. Как-то вспомнилось, что на востоке Китая есть «исконно японские» провинции. Китайцы, выслушивая объяснения дипломатов, одобрительно кивали, а затем мимоходом сказали, что это очень хорошо, потому что они так и не нашли куда девать лишние бомбы. Японцы поспешили заявить, что вопрос о провинциях никак не должен повлиять на давно установившиеся между соседними странами дружеские отношения.

Недалеко от Южного Полюса и друг от друга располагались две научно-исследовательских станции: русская и американская. Коллеги часто общались между собой. Русские отлично знали английский и превосходно поглощали виски. Американцы русского не знали, но это почему-то не мешало им так же хорошо поглощать водку.

С началом войны учёные почти забросили работу и теперь почти всё время либо сами просиживали в гостях, либо принимали гостей у себя. Собравшись вместе, они неизменно обсуждали последние новости с войны, тщательно отслеживая возможные варианты действий сторон, и пили водку (либо виски) за здоровье обоих президентов. Потом, обычно немного позже, американцы приходили к выводу, что войну развязали грязные империалисты, и при этом ругали своего президента. Русские же в порыве откровенности признавали, что русская сторона тоже не права, и тоже ругали своего президента. В конце концов все обнимались, со слезами на глазах провозглашали братство народов и, выйдя на шестидесятиградусный мороз, орали «Марсельезу».

Орбитальные спутники, ведущие наблюдение за водами вблизи материка, обнаружили мощные тепловые шлейфы, что явно свидетельствовало о присутствии в районе атомных подводных лодок. Ни Россия, ни США не признавали свою причастность к этому. Позднее выступил Китай и объяснил, что у них пустили партию атомных бомб на переплавку, и сейчас из этих бомб сделали подводные лодки, которые и проходят испытания вблизи Антарктиды. Страны удивились такой оперативности, а американцы поинтересовались:

– Они там у вас хоть не текут?

На что Китай ответил:

– Текут. Уже четыре затонуло.

А потом со своим обычным оптимизмом добавил:

– Но это ничего! Мы ещё сделаем.

Япония, услыхав такое заявление, напомнила о провинциях. Китай в ответ выдал статистику, свидетельствовавшую о том, что он использовал на лодки лишь треть своего атомного запаса. Японцы вежливо раскланялись и заметили, что вообще-то целью их визита было упрочение мира между великими соседями и определение путей дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества.

В Антарктиде же военные действия продолжали вестись с прежним напором. Каждый день на Южный Полюс прилетал американский бомбардировщик, делал почётный круг и улетал обратно. Каждый день русские патрули пытались приучить пингвинов к порядку. Война шла своим ходом.

Тем временем во всех крупных городах мира проходили демонстрации с лозунгами: «Нет! – империалистам!», «Мир всему миру!», «Руки прочь от свободной Антарктиды!». В некоторых странах начали собираться добровольческие отряды, намеренные отстаивать независимость Антарктиды и её коренного населения любыми путями. Мировая общественность была взбудоражена.

Уже через неделю с момента объявления войны и русские, и американские политики пришли к однозначному выводу: «Мы теряем популярность». На дружественной встрече, проходившей в Женеве, прозвучали такие слова: «Эта война зашла в тупик». Кое-кто из гостей посоветовал сторонам попробовать направить в Антарктиду войска. Политики возмутились: «Убивать людей? Это же варварство!»

В общем, выхода найдено не было. Но политики на то и политики, чтобы с достоинством выбираться из всяких не очень приятных ситуаций. Они подняли старые документы и нашли-таки договорённость, по которой Антарктида не могла принадлежать ни одной из стран. А дальше всё пошло как по маслу.

Россия тактично обвинила США в нарушении международных норм. США не смогли отпираться, поскольку весь мир видел, что инициатива исходила от них. Поэтому Вашингтон просто свалил ответственность за всё произошедшее на Пентагон: «От этой военщины всегда можно ожидать чего-то в таком духе – захват, экспансия…». Правительство оказалось ни при чём.

Пентагону тоже вовсе не улыбалось наблюдать обширное сокращение своих кадров. Так что он поспешил персонифицировать ответственность. Виновным вышел тот самый генерал, о котором мы уже говорили.

С огромной помпой его уволили. Процедуру увольнения показали по всем наиболее значительным мировым телеканалам. При этом неустанно повторялось, что агрессия уже отжила свой век, что в цивилизованном мире для неё нет места. Пенсии генералу, конечно, не дали.

Вот так всё и закончилось.

А генерал, оставшись безработным, начал рисовать картины. Рисовал он весьма неплохо, и уже очень скоро его работы продавались на аукционах за бешеные деньги. Через пару лет он стал миллионером, купил домик в Балтиморе и стал жить себе потихоньку, иногда с лёгкой грустью вспоминая дни работы в Пентагоне.

Там он и живёт по сей день. Рисует картины, помогает жене по хозяйству, болтает о всяких пустяках с соседями. А по ночам, когда все ложатся спать, он закрывается в своём кабинете и составляет план завоевания Луны.